Поиск по творчеству и критике
Cлово "1835"
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: по Аристотелю ("Поэтика", IX, 1451a36-b10), или "фактуального" и "фикционального" повествований, по Ж. Женетту [1998: 385-407], не может считаться разрешенным, несмотря на многовековую традицию рассмотрения этих сущностей. Возможно, он в принципе неразрешим. Современные историография и литературоведение в равной степени озабочены проблемой: существуют ли формальные критерии различения "фактуального" и "фикционального" нарративов. С одной стороны, Х. Уайт [2002] и Ф. Анкерсмит [2003] описывают исторические (документальные) тексты как художественные произведения, созданные в определенных модусах. С другой - Дж. Р. Серль [1999], Ж. Женетт [1998: 403, 405-6] и У. Эко [2002: 225-226, 229-235] отрицают возможность проведения различий, помимо паратекстуальных, между художественным и нехудожественным описаниями истории; напротив, многие исследователи полагают, что такие различия существуют и могут быть формализованы (см., напр.: [Riffaterre 1993: 29-30; Шмид 2003: 27-31]). Особый интерес в этом научном контексте представляют тексты, моделирующие исторический нарратив. Фикциональным, по Женетту, будет такое произведение, в котором вымышленный персонаж описывает жизнь реального исторического лица, даже в том случае, если повествовательное обрамление сведено к минимуму. "[...] нам достаточно (!) вообразить, что Бальзак (или ваш покорный слуга, или любой другой анонимный фальсификатор) приписывает Шатобриану (или любому другому предполагаемому биографу) строго достоверную биографию Людовика XIV (или любого другого исторического персонажа): [...] я утверждаю, что подобное повествование будет фикциональным" [Женетт 1998: 399]. Мы, однако, полагаем, что текст, созданный вымышленным персонажем, и текст, приписанный историческому лицу (реальному или вымышленному), обладают различным статусом - в первую очередь потому, что ...
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: 1854 году, когда в юмористическом приложении к журналу «Современник» «Литературный ералаш» публиковались его «Досуги и пух и перья». Со временем авторы создали биографию Пруткова с датами жизни и смерти, был даже написан его портрет, стали известны его предки и потомки. В жизнеописании Пруткова очерчены его служебная и литературная деятельность; в характеристиках, данных ему Жемчужниковым и Толстым, запечатлены черты его личности — «самодовольного, тупого, добродушного и благонамеренного» писателя. Это не литературный псевдоним, а «вымышленное в насмешку лицо», комический тип — характерная фигура своего времени. После публикации в «Современнике» в 1854 году Прутков не появлялся в печати несколько лет. Лишь в 60-х годах возобновилась его деятельность, на которой по-своему отразилась сложная эпоха крестьянских реформ и вызванные ею новые веяния в русской жизни. Прутков «в период подготовления реформ... как бы растерялся,— писал В. Жемчужников.— Сначала ему казалось, что из-под него уходит почва, и он стал роптать» и, чтобы отличиться, писал «преобразовательные проекты», которые не имели успеха, «стал впадать в уныние, даже приходил в отчаяние. В один из моментов такого...