Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Л"

1. Спор древних греческих философов об изящном

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: померанцы; акамфами, платановыми темнопрохладными наметами, раскидистыми пальмами, летающими щурами, зеленеющим мелисом и мастикой. Вдали виден Акрополь, поражающий гармонией своих линий. На первом плане, у каждой стороны сцены, стоит по курящемуся жертвеннику на золоченом треножнике. Сцена пуста. Немного погодя из глубины сцены выходят, с противоположных сторон, два философа:  Клефистон   и  Стиф . Оба в белых хламидах, с гордою осанкою и с пластическими телодвижениями. Медленно переставляя ноги, так что одна всегда остается далеко позади другой, они сближаются постепенно к середине сцены, приостанавливаются, указывают друг другу на жертвенник своей стороны и направляют к тому жертвеннику свои тихие шаги. Дойдя до жертвенников, они останавливаются, возлагают одну руку на жертвенник и начинают: Клефистон Да, я люблю, среди лавров и роз Смуглых сатиров затеи. Стиф Да, я люблю и Лесбос и Парос. Клефистон Да, я люблю Пропилеи. Стиф Да, я люблю, чтоб певец Демодок В душу вдыхал мне свой пламень. Клефистон...

2. Кривин Феликс: Наш доброжелатель Козьма Прутков

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: Феликс: Наш доброжелатель Козьма Прутков Давайте закроем глаза на общеизвестную истину, что автор этой книги никогда не существовал, и отнесемся к нему как к реальному человеку. Тем более что о жизни его нам известно больше, чем о жизни многих из тех, кто реально существовал. Он оставил после себя немало открытий, озарений и наставлений будущим поколениям. Это он открыл, что нельзя объять необъятное, установил, что человек раздвоен снизу, а не сверху, потому что две опоры надежней одной, и завещал нам, его читателям: бросая в воду камешки, смотрите на круги, ими образуемые, иначе такое бросание будет пустою забавою. Он оставил нам немало мудрых мыслей, которые при ближайшем рассмотрении могут показаться глупостями, но мы их помним, повторяем, цитируем, нам нужна эта мудрость, которая при ближайшем рассмотрении глупость, в отличие от многих мудростей, которые мы готовы забыть навсегда. Каким-то загадочным образом в произведениях этого автора мудрость переходит в глупость, а глупость в мудрость, и мы не в силах ответить на поставленный им же вопрос: где начало того конца, которым оканчивается начало? Мудрые мысли рождаются точно так же, как и глупые, и даже нередко в одних и тех же головах. Но сквозь сито ума одни из нас просеивают мудрость, другие — глупость. «Вытапливай воск, но сохраняй мед»,— сказал мудрец, который сам поступал наоборот, а потому больше ...

3. Сродство мировых сил

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: поэт. Высокий дуб. Звезда орденская, Звезда небесная. Дупло. Сова. Кочка. Ком земли. Bepeвка. Полное собрание творений Великого поэта. Северный аквилон. Высочайшая и длиннейшая ветвь. Южный ураган. Полевая мышь. Ночные часы. Ночная тишина. Солнце за горизонтом. Солнце в небесах. Загробный мир мельком. Альмавива. Общее собрание мировых сил. Полночь. Небо покрыто тучами. Полное безветрие. Ровная долина, среди которой стоит высокий дуб. Тишина. Долина спит. Явление I Чрез несколько времени чуткая долина внезапно пробуждается. Долина (очнувшись, в тревожном раздражении) Есть бестолковица... Сон уж не тот! Что-то готовится... Кто-то идет! Явление II Появляется поэт, закутанный в альмавиву и в картузе. Сзади, из-под полы альмавивы, тащится по траве конец веревки. Поэт (напевает тихим, взволнованным голосом) "Среди долины ровныя..." (Прерывает пение.) Так няня В деревне песню эту мне певала, Когда я был еще ребенком малым... (Напевает.) "На гладкой высоте..." (Прерывает пение.) И между тем Она, под звуки песни заунывной, По вечерам из теста мне лепила Так хорошо коровок и лошадок! (Напевает.) "Стоит, растет высокий дуб..." (Прерывает пение.) О няня! Когда б могла ты видеть и понять, Зачем теперь любимый твой питомец Подходит поступью тяжелой к дубу, Тобой...

4. Жуков Д.: Классик, которого не было

Входимость: 1. Размер: 91кб.

Часть текста: жанров, в которых он работал, Козьма Петрович Прутков превзошел своих предтеч и современников: Рудого Панька, Ивана Петровича Белкина, Ивана Чернокнижникова, Конрада Лилиеншвагера, Якова Хама, Аполлона Капелькина и других. Стихами оп писал басни, эпиграммы, лирику, баллады. Не чужды ему были драматические жанры: комедия, водевиль, драма, мистерия, естественно-разговорное представление... В его прозе можно усмотреть автобиографический, публицистический, исторический и эпистолярный жанры. Он писал полемические статьи и проекты. И наконец, своими афоризмами прославился как философ. До сих пор неясно, писал ли Козьма Прутков пародии, подражал ли знаменитым поэтам или был совершенно оригинальным писателем. Только настроишься на одну из этих трех его ипостасей, как тут же попадаешь впросак - по форме вроде бы одно, по содержанию другое, а пораскинешь умом, познакомишься поближе со всякими обстоятельствами его эпохи, и окажется там и третье, и четвертое, и пятое... Вот, казалось бы, дошел до дна, аи нет - не одно оно у произведения достопочтеннейшего Козьмы Петровича, а столько, что и со счету собьешься и уж не знаешь, то ли смеяться, то ли плакать над несовершенством бытия и человеческой натуры, начинаешь думать, что глупость мудра, а мудрость глупа, что банальные истины и в самом деле полны здравого смысла, а литературные изыски при всей их занятности оборачиваются недомыслием. Литературное тщеславие рождает парадоксы и выспренности, за которыми кроется все та же...